Нет более интересного предмета исследования, чем жизнь языка в ненормированной и, тем более, иноязычной среде, — заявил сегодня старший аналитик «Вестника Кавказа» Андрей Петров в прямом эфире программы «Нацвопрос» радиостанции Вести.FM.

«Нацвопрос» — еженедельная передача на Вести.FM, в ходе которой обсуждают различные аспекты национальных отношений в России и странах СНГ. Сегодняшний выпуск был посвящен проблеме борьбы с русофобией за рубежом.

«Будучи по образованию преподавателем русского как иностранного, я прежде всего хотел бы отметить, что стандартизация и выработка норм языка безусловно необходима на государственном уровне как создание единого национального кода, но как информационный организм, а не просто код, язык проявляет свою силу и жизнеспособность там, где влияние нормативов на речь ослаблено», — отметил старший аналитик.

В этом плане картина жизни русского языка на постсоветском пространстве — это, наверное, идеальная ситуация для желающих понаблюдать за языковым выживанием в естественных условиях, — подчеркнул он.

«Первое, о чем необходимо сказать: во многом владение русским языком осталось на советском уровне. С распада СССР прошло слишком мало времени, меньше 29 лет, а значит, грубо говоря, все постсоветское население от 40 и старше (особенно старше 50, кто получил высшее образование в Союзе) говорит на тех же вариантах русского языка, которые бытовали в советское время. И это, кстати, тот элемент, что продолжает обеспечивать единство бывших советских республик: паспорта давно у всех разные, но язык в детстве все учили один и тот же», — поведал Андрей Петров.

«Мои скромные наблюдения за старшим поколением показывают, что как язык был выучен и освоен человеком до 20 лет, так он в целом потом и сохраняется, если, конечно, не предпринимать усилия улучшить владение. Так что современные грузинский русский, казахский русский, литовский русский — это в значительной степени советское наследие», — продолжил эксперт.

Второй интересный момент — это универсальность преобразований русского языка в той или иной языковой среде, — подметил Пертов.

«Если мы говорим о русском населении других стран, то в его речь неизбежно проникает местная лексика и местное произношение, а вот грамматика держится очень крепко. В речи носителей других языков, выучивших русский как иностранный, наоборот, страдает в первую очередь грамматика, из которой выпадают несвойственные родному языку категории. Например, в армянском и в тюркских, таких как азербайджанский, казахский, киргизский, туркменский и узбекский, нет категории рода, поэтому у их носителей есть сложность в различении второго и третьего склонения существительных в русском. «Я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся» — это не столько шутка, сколько правда жизни», — привел пример старший аналитик.

При этом эксперт подчеркнул, что количество и качество таких языковых ошибок напрямую зависит от сферы применения языка.

«И тут третий интересный момент, что в своих странах представители русскоязычных сообществ говорят на русском зачастую чище, чем приезжающие из этих стран в Россию трудовые мигранты, потому что коммуникация мигрантов на русском, как правило, ограничена сценариями рабочих контактов с работодателем и между собой, а внутри страны по-русски говорят по всему спектру. Возможно, поэтому так удивляются наши туристы, когда выезжают в ближнее зарубежье и обнаруживают, что там очень и очень многие нормально говорят по-русски», — пояснил он.

«И это, возвращаясь к началу, важный элемент связи между Россией и ее соседями, и очень правильно, что у нас есть отдельная структура, Россотрудничество, которая занимается программами русского языка за рубежом: сохраним язык — сохраним отношения на человеческом уровне», — заключил старший аналитик «Вестника Кавказа».