Администрация Джо Байдена столкнется с множеством внешнеполитических проблем, снизивших глобальные позиции Америки за последние четыре года. Среди них будет радикально изменившийся геополитический ландшафт на Южном Кавказе. Грузия, как единственное прозападное государство, будет в центре внимания американской политики, но для этого потребуется возобновление двусторонних связей, пишет Caucasus Watch в материале Biden and the US policy towards the South Caucasus.

Учитывая политическое прошлое Джо Байдена и его недавние заявления, внешняя политика США, вероятно, будет основана на стремлении к глобальному лидерству, защите и продвижению либерального международного порядка и демократии. На геополитическом уровне ключевое значение будет иметь соблюдение баланса сил на евразийском континенте. Документ о стратегии национальной безопасности (СНБ) 2017 года и Документ о стратегии национальной обороны (СНО) 2018 года останутся краеугольным камнем внешней политики Вашингтона. Больше внимания будет уделяться соперничеству с такими державами как Китай, Иран и Россия.

Это также будет означать, что, в отличие от администрации Трампа, при Байдене поддержка американских военных союзов и партнерств по всему миру возрастет, включая поддержку НАТО. В отличие от Трампа, который назвал НАТО ”устаревшей организацией”, Байден попытается исправить ситуацию, подчеркнув роль альянса в мировых делах.

Поддержка НАТО будет означать, что появится больше инструментов для сдерживания России в Восточной Европе (возможно, включая Южный Кавказ). Такая позиция укладывается в намерение Байдена занять более жесткую позицию в отношении РФ. Он называет Россию ”противником” и ”угрозой”. В начале 2020 года Байден написал в журнале Foreign Affairs: ”Чтобы противостоять российской агрессии, мы должны сохранять военный потенциал альянса на высоком уровне, а также расширять его способность противостоять нетрадиционным угрозам, таким как вооруженная коррупция, дезинформация и киберхищение”. В отношении поддержки НАТО Байдена также будет отличаться от Трампа своей решимостью улучшить шаткие трансатлантические связи, нарушенные при предыдущей администрации.

Южный Кавказ

Хотя Южный Кавказ никогда не был в центре особого внимания администраций США, радикально изменившийся геополитический ландшафт, а именно присутствие российских миротворцев в Азербайджане, может потребовать более активного участия США в торговле и безопасности региона. Общий внешнеполитический подход США мало изменится: преемственность в подходе Америки к Южному Кавказу проявляется с 1990-х годов. Вопрос будет заключаться в том, смогут ли США увеличить проекцию силы за счет пересмотра аспектов своей политики, выработанной за последние несколько лет.

Общий геополитический контекст может оказаться не совсем благоприятным для Южного Кавказа, поскольку США сокращают свое военное присутствие на Ближнем Востоке и в Афганистане и в последние несколько лет сосредоточились исключительно на себе. Вашингтону может потребоваться время, чтобы восстановить свое активное участие в Грузии и на Южном Кавказе в целом. Более того, экономический и военный рост Китая будет и дальше привлекать серьезное внимание Белого дома. За этим последует усиление конкуренции между Китаем и США, что потребует внимания со стороны американских политиков, а национальные ресурсы, будут направлены на Индо-Тихоокеанский регион.

Хотя Грузия опасается, что в долгосрочной перспективе изменение внешней политики США может вызвать трудности с точки зрения стремления Тбилиси к членству в НАТО и, следовательно, к национальной безопасности, которые традиционно зависели от тесных отношений с Вашингтоном, в течение следующих четырех лет некоторые основные интересы США в Грузии будут учитываться.

Одним из императивов американской политики с 1990-х годов было стремление дать возможность сменяющим друг друга правительствам Грузии использовать географическое положение страны в качестве узла в зарождающемся южнокавказском энергетическом и транспортном коридоре. Эффективность грузинского коридора также лежит в основе более масштабного видения, то есть Транскаспийского коридора, который при улучшении условий может превратиться в геополитическую реальность, когда туркменский газ попадет на европейский рынок.

В следующие четыре года, возможно, Грузии придется выбирать между двумя техно-экономическими блоками, которые создаются по всей Евразии: один связан с США, а другой все в большей степени с Китаем. Грузинским политикам придется пройти по дипломатическому канату, не вызывая гнев Китая и сохраняя при этом связи с Западом. Но по мере ужесточения позиции Америки в отношении Китая поддерживать этот баланс будет все труднее. Таким образом, для администрации Байдена и ее внешней политики еще одним важным вопросом будет умение ориентироваться в политике Грузии, чтобы избежать ее сближения с Китаем и обеспечить поддержку западных стандартов и торговых практик.

Рекомендации

Помимо этих основных внешнеполитических подходов США в отношении региона и Грузии в частности, можно было бы внести ряд улучшений. В национальных интересах Америки сделать торговые и инвестиционные инициативы авангардом политики в отношении Грузии и, возможно, даже всего Черноморского региона. Это может потребовать от Вашингтона расширения торговых связей, поощрения прямых иностранных инвестиций и проведения внутренних реформ в Грузии. Например, несколько дней назад посольство США в Тбилиси объявило: ”Чтобы помочь частному сектору Грузии оправиться от пандемии COVID-19, правительство США профинансирует консалтинговую компанию по иностранным инвестициям OCO Global для выявления и продвижения возможностей для ценных инвестиций в экономике Грузии и повышения осведомленности крупных международных инвесторов об экономическом потенциале страны”. В долгосрочной перспективе это может привести к созданию процветающей региональной сети рыночных экономик, которая может служить противовесом практик, часто связанных с недемократическими государствами.

Чтобы быть успешной, политика должна отражать более глубокие изменения в подходе США к торговле, поскольку протекционистская торговая политика Вашингтона в последние годы нанесла ущерб региональным экономическим связям с черноморским и южнокавказским регионом.

Но, возможно, самое большое изменение, на которое могла бы пойти администрация Байдена, — это соглашение о свободной торговле (ССТ) с Грузией. Поскольку в стране находятся важные порты, дороги и железнодорожная инфраструктура, Соглашение о свободной торговле с Грузией предоставит американскому бизнесу более широкий доступ в этот географически закрытый регион. И это касается не только трех государств Южного Кавказа, но и Центральной Азии, поскольку объем транскаспийских перевозок увеличивается и устанавливаются более глубокие контакты между двумя регионами.

Очевидно, что определенный набор политических инструментов останется неизменным при новом президенте США, но есть также широкий круг вопросов, которые Вашингтон мог бы проработать, чтобы улучшить свою позицию, в последние несколько лет остававшуюся довольно статичной. Более серьезные проблемы, такие как растущее военное присутствие России и экономическая активность Китая, могут стать необходимым мотивирующим фактором, но при этом также необходимо заново оценить некоторые аспекты подхода США к Грузии и региону в целом.