Эта профессия окутана мифами и таинственностью. Герой нашего сегодняшнего интервью — врач-судмедэксперт Денис Рзаев. Доктор поделился с Media.Az тонкостями своей работы, рассказал о том, почему представители этой профессии неразговорчивы, и многом другом.

— Чем был обусловлен ваш выбор профессии судмедэксперта?

— Я родился в семье военного, мой отец — ветеран Пенитенциарной службы. С детства у меня был интерес к профессиям, связанным с правоохранительными органами и медициной, потому я решил совместить все это, выбрав психиатрию, а далее судмедэкспертизу.

— Расскажите об особенностях вашей профессии.

— Судмедэксперт — профессия, которая отличается от традиционных медицинских специальностей. С помощью знаний о механизме смерти и особенностях патофизиологических реакций в теле человека, специалист помогает правоохранительным органам разобраться в преступлениях. Особенностью профессии является работа в специфической атмосфере. Ежедневно приходится сталкиваться с трупами, телесными повреждениями и преступлениями разного характера.

Таким образом, судебная экспертиза занимается вопросами оценки тяжести причиненного человеку вреда и выяснением причин смерти конкретного индивида. При этом происходит изучение изменений в каждом органе. Проще говоря, должность судмедэксперта не предусматривает функционирование только в качестве патологоанатома. Разумеется, на плечи специалиста ложится большая ответственность за верность окончательных выводов, которые могут существенно повлиять на судьбу подозреваемого в преступлениях. Мой рабочий график, точнее если выразиться, моя служба начинается с 07:00 и заканчивается в 18:00. Исключая непредвиденные происшествия, которые могут произойти в любую секунду, к которым я должен быть постоянно готов.

— Что нужно, чтобы стать судмедэкспертом?

— В первую очередь, нужно окончить медицинский вуз. Будущим судмедэкспертам необходимо обращать внимание на такие дисциплины как патологическая анатомия, а также физиология, гистология и микробиология. Для освоения специальности «Судебно-медицинская экспертиза» и получения соответствующей профессии после института нужно окончить резидентуру. Длительность курса составляет два года. В это время врачей учат работать на месте преступления, оформлять документацию, сотрудничать с представителями правоохранительных органов.

Но для овладения профессией судмедэксперта недостаточно просто получить медицинское образование. Работниками соответствующей сферы становятся единицы — от одного до трех студентов в год. Причины отсутствия популярности данной специальности обусловлены спецификой работы. Не каждый человек способен работать в атмосфере постоянного стресса, напряжения и необходимости ежедневно видеть смерть.

— Что входит в должностные обязанности судмедэксперта?

— Судмедэксперт – врач, который работает как с живыми, так и с мертвыми людьми. В обязанности специалиста входит исследование тел умерших людей путем вскрытия. Целью подобного вмешательства является выявление точной причины смерти. Также мы занимаемся эксгумацией тел. Это мероприятие может проводиться в случае наличия подозрений на неправдивость первоначальной информации, касающейся причины смерти или возникновения новых обстоятельств преступления.

Кроме того, мы оцениваем степень повреждений и побоев на живых людях. Это необходимо для квалификации тяжести содеянного правонарушения. Мы также проводим экспертизы для выяснения обстоятельств конкретного преступления. Это может помочь установить вид оружия, подтвердить или опровергнуть факт изнасилования и тому подобное. Занимаемся проведением химических, токсикологических, генетических экспертиз, а также заполняем соответствующую документацию.

Кроме указанных обязательств, на плечи судебного врача иногда ложится необходимость общения с родственниками погибших. Например, для того чтобы заручиться их согласием на эксгумацию.

— Как психологически на вас влияет такая работа?

— При выполнении своих обязанностей мы слабо реагируем на картины смерти. У нас со временем вырабатывается психологическая защита. Специалисты соответствующей области рассматривают потерпевших или умерших как очередной ребус или загадку, требующую ответа. Каждый случай специфичен, требует индивидуального подхода, внимания и большого терпения.

— Можете поделиться самым интересным случаем из собственной практики?

— То, что для меня является обычным, для вас будет казаться интересным.
Вспомнился случай из гражданской медицины, когда было установлено, что причиной смерти являлся оставленный врачом-нейрохирургом в голове пациента хирургический инструмент. Вскрытие показало наличие в голове инородного металлического предмета, который задел головной сосуд, спровоцировав кровоизлияние в мозг. Удивительно, ведь голова человека не такая большая, чтобы там могли затеряться медицинские инструменты.

— С профессией судмедэксперта связано огромное количество стереотипов. Какие из них вы можете развеять?

— Принято считать, что все судмедэксперты угрюмы и неразговорчивы, потому что постоянно бывают в морге. В какой-то степени скрытость судмедэкспертов обусловлена тем, что разглашение следственной информации карается Уголовным кодексом.

Во всем остальном мы как обычные люди – и шутим, и гуляем, и отдыхаем. По крайней мере, я могу так про себя сказать. Так что мы не злые (улыбается)! Большинство судмедэкспертов являются уравновешенными людьми с абсолютно нормальным чувством юмора и мало чем отличаются от обычных врачей. Вдобавок, я являюсь психиатром, так что судите сами.

— Тем не менее, профессия наложила какой-то отпечаток на вашу жизнь?

— Из-за того, что мы сотрудничаем с правоохранительным органами, наш лексикон сильно напоминает юридический. К тому же, со временем у нас исчезает чувство страха. Что бы ни произошло — авария, взрыв, к любым травмам, ранениям, смертям относишься с холодной головой. Если это случилось, значит, должно было произойти. Значит, такая судьба. Мы должны быть объективными, трезво оценивать ситуацию и оперативно реагировать на нее. Такое отношение у меня не только к другим, но и к себе.

Заметил также, что со временем стал внимательнее к деталям. Обращаю внимание на шрамы и раны знакомых. Ловлю себя на мысли, что задумываюсь об их происхождении. Это тоже своеобразные издержки профессии. Становишься более внимательным буквально ко всему. Даже при покупке товара в магазине изучаю все о товаре, вплоть до срока годности. Не потому, что опасаюсь чего-то, это связано с профессиональной привычкой, обусловлено желанием избежать любых осечек.

— У представителей каждой профессии есть свои специфические суеверия. К примеру, у летчиков есть примета не фотографироваться перед вылетом. Какие суеверия есть у судмедэкспертов?

— Судмедэксперты привыкли всегда руководствоваться исключительно анализом фактов и аргументов. Мы пока чего-то собственными глазами не увидим, никакого заключения или мнения высказывать не должны. Судмедэксперт должен быть всегда конкретен. У нас есть только «да» или «нет». Мы никогда не скажем, что, возможно, это было отравление. Нет факта – нет мнения, поэтому мы абсолютно не суеверны.

— Какое максимальное количество тел вам приходилось обследовать за сутки?

— Много! Скажем, с первых дней Второй Карабахской войны я был привлечен к работе в качестве судмедэксперта. Все погибшие военнослужащие попадали в морг, где мы производили обследование. Весь процесс полностью фиксировался на камеру. Мы тесно сотрудничали с органами прокуратуры.

— Что для вас было самым тяжелым на войне?

— Самый тяжелый момент — это установление личности погибших, у которых не было никаких документов, к тому же, когда невозможно установить личность по внешнему виду. В таких случаях мы проводили анализ ДНК, беря материалы с органов. Это было тяжело не только в психологическом плане, но и физически. Мы работали сутками напролет, без выходных и отдыха. Спали лишь по три-четыре часа в сутки, чтобы иметь возможность продолжать работу.

— У судмедэкспертов бывают помощники?

— Да, есть санитары, которые помогают снять одежду с трупа, подают медицинские инструменты при вскрытии.

— Скажите, зачем нужно устанавливать причину смерти погибшего во время боевых действий военнослужащего?

— Самое главное – это установить, что смерть военнослужащего наступила из-за действий противника, а не в результате самоубийства или же убийства в результате межличностных отношений. Мы учитываем все детали. К примеру, если речь идет о пулевом ранении, то обращаем внимание, под каким углом и на каком расстоянии был осуществлен выстрел. В целом, любая насильственная смерть, в том числе и во время военных действий, должна быть исследована – этого требует протокол, этого требует закон.

Приведу самый банальный пример. Например, повесился человек. Даже если достоверно известно, что он был психически неуравновешенным и регулярно говорил о суициде, мы должны установить причину смерти. Возможно, у него были недоброжелатели, его убили, а потом повесили. Мы должны это доказать фактами и аргументами.

— Подобное, в целом, часто случается?

— В Азербайджане убийства редко маскируют под самоубийства. Это не свойственно нашему менталитету, нашей психологии. К примеру, в России, США, Европе это происходит намного чаще. Чем больше город, тем разнообразнее общество, тем вычурнее преступность. У нас в стране это единичные случаи.

— Скажите, легкие курильщика на самом деле выглядят столь ужасно, как показывают по телевизору и в учебниках?

— Да! Легкие — это орган, который сразу бросается в глаза судмедэксперта, так как вскрытие начинается с грудной клетки. У курильщиков со стажем они, конечно, черные. В таких случаях мы обнаруживаем и побочные проблемы, такие как бронхит или какие-либо новообразования в легких.

Подобное состояние легких может также говорить о том, что при жизни человек работал на металлургическом или химическом заводе. Как бы они не использовали защитные маски, все равно вредное производство сказывается на легких. А если вдобавок человек еще и курит, то у таких людей смерть, чаще всего, наступает из-за обструкции дыхательных путей. Легкие же не курящего человека чистые, насыщенные алой кровью.

— Доводилось ли вам видеть легкие коронавирусного больного?

— Нет. Этим занимается специальная группа судмедэкспертов при Минздраве…

— В последнее время в интернете все чаще появляются страшилки о том, что в каждом органе человека обитают глисты, которые размножаясь отравляют здоровье и жизнь человека… Что же на самом деле творится в кишечниках и желудках?

— Это, конечно, сильно приукрашено. У среднестатистического человека нет глистов. Однако, если у человека иммунитет слабый, и он никогда не лечился от паразитов, то тогда они размножаются, и мы их при вскрытии обнаруживаем. Но это случается не часто.

Другое дело паразиты, которые появляются после смерти, так называемые трупные черви. Естественная микрофлора желудочно-кишечного тракта человека в сочетании с внешним фактором, когда мухи или другие насекомые откладывают яйца в питательную среду, приводят к появлению и развитию червей. Кстати, по этим червям мы определяем сколько дней прошло со дня смерти.

Rus.com.az